У моего парня было с двумя лесбиянками что мне делать
Психолог Нина Зуева: «Однополые отношения не должны ломать жизнь»
Леля: В 27 лет я впервые сама себе призналась, что мне нравятся девушки. Сейчас мне 30, и я работаю в социальной сфере. Моей девушке Але — 31, она журналист. В сентябре будет три года, как мы познакомились на «Мамбе» главный российский сайт знакомств в нулевые. Аля: Мы обе не из Москвы. Я родилась в небольшом сибирском городе, там меньше миллиона жителей.
По данным Российской ЛГБТ-сети, с апреля года, когда благодаря публикации "Новой газеты" стало известно о массовом преследовании геев в Чечне, только через сеть более человек уехали из республики, из них покинули Россию. Радио Свобода поговорило с тремя чеченскими лесбиянками, которым повезло — они смогли уехать: с Ольгой, Мариной и Ликой. По словам девушек, лесбиянкам в Чечне приходится гораздо сложнее, чем геям: если молодой человек потенциально может уехать в большой город учиться или работать, судьба девушки целиком находится в руках ее родных, а отступления от правил могут закончиться фатально. Впрочем, если раньше репутация девушки была делом семьи, то сегодня охотой на лесбиянок, как и на геев, занимаются чеченские правоохранительные органы. По словам Марины и Лики, одну из знакомых девушек задержали по подозрению в том, что она лесбиянка, в отделе полиции ее били, пытали током, а потом изнасиловали и передали родственникам. Истории собеседниц РС демонстрируют, что синкретизм ислама, средневековых обычаев и советской этики делает невозможной не только жизнь лесбиянок — женщин вообще.
И все они — о разном опыте: для кого-то успешном, для кого-то смешном, для кого-то печальном или травматичном. Ханна Стерина. На фоне синей блестящей ткани — фрагмент черно-белой фотографии целующихся губ.
